(† 1-я четв. XII в. (?), Киево-Печерский мон-рь), прп., Киево-Печерский (пам. 27 окт., 28 сент.- в Соборе Киево-Печерских преподобных отцов, в Ближних пещерах почивающих, в Неделю 2-ю Великого поста - в Соборе всех Киево-Печерских преподобных отцов, древнерус. агиограф, летописец.
О происхождении и жизни Н. до пострижения ничего не известно. Встречающиеся в лит-ре указания на время и место рождения преподобного не имеют документального подтверждения. Они являются лишь предположениями, к-рые основываются либо на интерпретации текстов «Повести временных лет» (далее - ПВЛ), прежде всего написанных от первого лица, либо на показаниях источников XV-XVII вв.
Достоверные биографические сведения о Н. содержатся в принадлежащем его перу Житии прп. Феодосия Печерского (далее - ЖФ). В заключительной части этого памятника Н. писал, что был принят в Киево-Печерский мон-рь (см. Киево-Печерская лавра) игуменом прп. Стефаном (1074-1077/78), который постриг его в монахи, а через некоторое время рукоположил во диакона. Мнение о пострижении Н. в юном возрасте безосновательно: слова агиографа в ЖФ о том, что он «мьнии вьсех в манастыри» и «множьствъм грехов напълънен… от уности», не являются указанием на возраст, а представляют собой традиционный для средневековой агиографии прием авторского самоуничижения. Несмотря на сведение с игуменства Стефана и изгнание его из монастыря, Н. продолжал жить в обители, пользуясь доверием и авторитетом среди братии. Именно ему было поручено составление двух житийных произведений - «Чтения о житии и погублении блаженную страстотерпцю Бориса и Глеба» (далее - ЧН, см. также Борис и Глеб) и «Жития преподобного отца нашего Феодосия игумена Печерского». Об авторитете Н. свидетельствует сообщение Киево-Печерского патерика (1-я треть XIII в.), где он назван в числе 13 печерских отцов, изгнавших беса из ушедшего в затвор молодого монаха Никиты (с 1096 г. епископ Новгородский, свт.). Большинство исследователей полагают, что именно Н. игумен прп. Иоанн поручил извлечь останки прп. Феодосия Печерского из пещеры, в которой тот был погребен 3 мая 1074 г., для последующего торжественного перенесения в каменный Успенский собор монастыря (М. П. Погодин, Д. И. Абрамович, А. А. Шахматов, Д. С. Лихачёв, М. Х. Алешковский, Ю. А. Артамонов). Раскопки (вход в пещеру был замурован) велись без огласки в ночь с 12 на 13 авг. 1091 г., накануне главного для обители праздника - Успения Пресв. Богородицы. Подробный рассказ об этом событии, написанный от первого лица, имеется в ПВЛ под 6599 (1091) г.
О своем авторстве Н. пишет в ЧН («Се аз Нестер грешныи о житии и о погублении и о чюдесех святою и блажьную страстотерпцю сею опасне ведущих исписав я, другая сам сведы» - Бугославский. 2007. С. 598) и в ЖФ («Аз грешьныи Нестер… начатък слову съписания положих, еже о житии преподобнааго отца нашего Феодосия…», «Се бо елико же выше о блаженемь и велицемь отци нашемь Феодосии, оспытовая слашахъ от древьниих мене отець, бывъшиих въ то время, та же въписах аз грешьныи Нестор» (Успенский сб. 1971. С. 71, 134); тем самым он нарушает характерный для средневек. книжности принцип анонимности творчества, что, по всей видимости, нужно отнести на счет следования агиографическим образцам Кирилла Скифопольского.
В ЖФ, первом из дошедших до нас древнерус. Житий преподобных, Н. описывает биографию и духовные подвиги игумена Киево-Печерской обители прп. Феодосия. Повествование построено в соответствии с визант. житийным каноном. Агиограф сообщает о своей «худости», приводит притчу о талантах, отмечает, что родители святого были «благочестивыми» людьми, а сам он с детства чуждался мирских развлечений, носил заплатанную одежду, регулярно посещал церковь, был милостив к нищим, на удивление всем легко овладел грамотой. Сам Н. отмечает, что борьба прп. Феодосия с бесами была подобна той, которую вел Антоний Великий. Чудесное явление огненного столпа, к-рое знаменовало место возведения Успенского собора, агиограф сравнивает с аналогичным явлением, описанным в Житии прп. Саввы Освященного. Подобно прп. Макарию Египетскому прп. Феодосий проводил ночи, отдавая свою плоть на съедение оводам и комарам.
Изложение жизни святого в монастыре представляет собой целый ряд событийно несвязанных между собой рассказов-новелл, к-рые условно могут быть объединены в следующие темы: святость Феодосия, его деятельность на посту игумена, богоизбранность Киево-Печерского мон-ря, взаимоотношения обители с княжеской властью.
Н. повествует о монашеских добродетелях святого: Феодосий борется с нечистыми духами, во время Великого поста уединяется в пещере, он милосерден к простым мирянам (разбойникам, бедной вдовице и др.), неоднократно демонстрирует свое смирение - так, напр., вместе с др. монахами Феодосий работает в пекарне, носит воду и колет дрова. Святой воплощает в себе лучшие качества настоятеля: по ночам он подходит к двери каждой кельи, «хотя уведети когождо их како житие»; не отказывает в пострижении неимущим, позволяет вернуться в обитель беглым инокам, активно борется с любыми проявлениями стяжательства, регулярно поучает и «утешает» братию. Во взаимоотношениях с князьями Феодосий изображен бесстрашным обличителем пороков и преступлений светских правителей, но при этом агиограф акцентирует внимание на исключительно доверительных отношениях, к-рые существовали между преподобным и киевским кн. Изяславом (Димитрием) Ярославичем (1054-1078, с перерывами). Согласно Н., именно Феодосию принадлежит ключевая роль в становлении Киево-Печерской обители: о деятельности на этом поприще прп. Антония Печерского и его преемника - прп. Варлаама он не повествует. Обращает на себя внимание стремление автора избежать упоминаний о внутримонастырских конфликтах и разногласиях. Мотивы и образы ЖФ оказали влияние на последующие рус. Жития чина преподобных (Сергия Радонежского, Кирилла Белозерского, Пафнутия Боровского, Зосимы и Савватия Соловецких и др.).
Основным источником Н. были рассказы старших современников («древних отцов»). Некоторых из них он называет по имени: игумены Софроний и Павел, келарь Феодор, монахи Иларион и Климент. ЖФ демонстрирует знакомство Н. с памятниками переводной агиографии - Житиями Антония Великого, Феодосия Иерусалимского, Саввы Освященного, Вячеслава Чешского. В числе иных произведений, повлиявших на лит. манеру Н., исследователи называют Жития Кириака Отшельника, Иоанна Златоуста, Феодора Эдесского, Феодора Студита, Иоанна Молчальника, Симеона Столпника, Макария Египетского и нек-рых других (Артамонов. 2003. С. 195). Древнейший из сохранившихся списков ЖФ содержится в Успенском сб. XII в. (ГИМ. Син. № 1063/4). Широкое распространение Житие получило в составе Киево-Печерского патерика, куда оно было внесено в XV в.
Вопрос о времени написания ЧН и ЖФ приобрел характер дискуссии уже в нач. XX в. В наст. время можно говорить о существовании по крайней мере 3 основных точек зрения. Согласно первой, свои агиографические сочинения Н. писал в 1078-1088 гг. Эта датировка получила обоснование в работах Н. М. Левитского, Шахматова, А. В. Поппе. В ее основе, как отмечал Абрамович, лежат аргументы «отрицательного» порядка, а именно отсутствие в ЖФ упоминаний о нек-рых важных событиях из истории Киево-Печерской обители: смерти игум. Никона и выборах нового настоятеля Иоанна (1088), освящении каменного Успенского собора (1089), перенесении мощей прп. Феодосия (1091), смерти игум. Стефана (1094) и нек-рых др. Согласно 2-й т. зр., высказанной А. С. Хорошевым, если ЧН действительно могло быть написано в 1078-1088 гг., то ЖФ составлялось в период между 1089 и 1091 гг., поскольку оно являлось своеобразной подготовкой к перенесению мощей и канонизации прп. Феодосия в 1091 г., решение о которых не могло быть принято ранее освящения каменного Успенского собора (1089). Третья т. зр. была высказана С. А. Бугославским и поддержана А. Г. Кузьминым. По мнению этих исследователей, ЧН и ЖФ составлялись Н. после 1108 г. Они подвергли критике принцип датировки ЖФ с помощью данных «отрицательного» порядка: Н. не был обязан упоминать о событиях, к-рые происходили после преставления святого. По мнению Артамонова, ЖФ составлено около 1107-1108 гг., в преддверии общерусской канонизации прп. Феодосия, засвидетельствованной ПВЛ под 6616 (1108) г.
Год преставления Н. неизвестен. Шахматов полагал, что смерть могла быть одной из причин того, что Н. довел ПВЛ только до 6618 (1110) г. Согласно результатам медико-антропологических исследований мощей, проводившихся в 1982 и 1988-1990 гг., Н. преставился в возрасте 60-65 лет (Колпакова В. М., Кабанець Є. П. Комплекснi медико-антропологiчнi дослiдження святих мощей Киево-Печерськоп лаври // Дива печер лаврських. К., 1997. С. 92). По мнению московского эксперта-криминалиста С. А. Никитина, воссоздавшего в 1985 г. скульптурный портрет Н. по методу М. М. Герасимова, на момент кончины ему было 70-80 лет (Карпов. 2016. С. 312).
В древних месяцесловах и Прологах имя Н. не встречается. Н. упоминается в «Тератургиме» мон. Афанасия Кальнофойского (К., 1638), в перечне святых, чьи мощи находятся в Ближних пещерах (см.: Евгений (Болховитинов). 1847. С. 290), в составленном по благословению митрополита Киевского св. Петра (Могилы) ок. 1643 г. «Каноне преподобным отцам Печерским», автором которого считается протосинкелл и экзарх К-польского патриарха Мелетий Сириг, Н. прославляется как богомудрый автор Житий святых во 2-м тропаре 8-й песни Канона.
Житие Н. вошло в первое славянское печатное издание Киево-Печерского патерика (1661).
В 1684-1690 гг. при киево-печерском архим. Варлааме (Ясинском; впосл. митрополит Киевский) установлено празднование преподобным отцам Ближних пещер в 1-ю субботу по отдании праздника Воздвижения Креста Господня, тогда же была составлена служба Собору; с 1886 г. по благословению митр. Киевского Платона (Городецкого) празднование Собору совершается 28 сент. Общецерковное почитание святого установлено указами Синода 1762, 1775 и 1784 г., согласно к-рым было разрешено печатать службы печерским преподобным и вносить их имена (в т. ч. Н.) в общецерковные московские месяцесловы; с 1843 г. совершается празднование Собору Киево-Печерских преподобных отцов и Собору всех святых, в Малой России просиявших.
Мощи Н. открыто почивают в Ближних (Антониевых) пещерах Киево-Печерского мон-ря. В 1-й трети XIX в. на деньги, пожертвованные гр. А. А. Орловой-Чесменской, была изготовлена кипарисовая гробница Н. В 1840-х гг. А. В. Демидовым предполагалось сделать для места упокоения Н. бронзовую нишу и монумент из малахита и красного гранита по проекту Ф. Г. Солнцева, но этот замысел исполнен не был. В 1872 г. в Киевском ун-те было основано Об-во имени Н., занимавшееся рус. историей и издававшее «Ученые записки».
Н. прославляется в 4-м тропаре 7-й песни «Службы Собору преподобных отцов Печерских, их же нетленные мощи в Ближней пещере почивают» (Минея (МП). Сент. М., 2003. Ч. 1. С. 826; см. также: Службы прп. отцам Печерским, их же мощи в Ближней и Дальней пещере нетленно почивают. К., 1763).
Первое достоверное и датированное изображение Н. представлено на ксилографии работы мастера иером. Илии из цикла 40 иллюстраций для 1-го издания Киево-Печерского патерика (Патерик, или Отечник, Печерский. К., 1661. Л. 273 об.; Ровинский. Народные картинки. Кн. 3. С. 631; Кн. 4. С. 763-764). Она предваряет Житие преподобного и в отличие от большинства др. ксилографий цикла не имеет клейм. Ее содержание, характеризующее монашеское делание святого, раскрыто на основном поле изображения. Н. показан в рост, стоящим в 3/4-ном развороте вправо на открытом пространстве с видом на заднем плане справа Великой Успенской ц. Киево-Печерской обители и на переднем плане слева -пещерка, над к-рой растет дерево. Перед преподобным - стол (подобие складного аналоя), к-рый покрыт спадающей тяжелыми складками тканью. На столе - раскрытая книга и прибор для письма. На страницах книги читается текст с началом Жития прп. Антония (!) Киево-Печерского ( ). Н. облачен в рясу и мантию, воскрылия наметки клобука лежат на плечах, в опущенной правой руке у него лестовка, в левой, у груди, он держит перо (писало). Волосы светлые (седые), борода средней длины, клиновидная, на голове выстрижено гуменцо; у святого большие выразительные глаза, на лбу морщины. Лик Н. обращен к благословляющему Спасителю в облачном сегменте (в правом углу композиции), из которого исходят 3 луча. Под облаками слева дана надпись: « \\\\ ». Справа на поземе на листе растения иером. Илия поместил свою подпись, дата создания ксилографии отсутствует.
Леонтий Тарасевич, автор иллюстраций к изданию Патерика 1702 г. (дек.), отошел от иконографической схемы, предложенной иером. Илией, и создал свой вариант гравюры, к-рый впосл. стал своеобразным протографом для единоличных изображений святого (Л. 257 об.). Н. представлен в келье за написанием текста. Внутри просторного помещения с высоким потолком, большим окном справа и порталом в «плинфяной» стене, выходящим на монастырский двор с видом на келью напротив, показаны 2 человека. Н. сидит в правой части композиции за круглым, покрытым скатертью столом, перед ним раскрытый, уже заполненный текстом кодекс, рядом - 2 закрытые книги, чернильница и нож для разрезания бумаги. На преподобном подпоясанная ремнем ряса, поверх к-рой на плечах лежит, по-видимому, куколь, на голове невысокая камилавка; левая рука - на странице кодекса, правая с пером в руке замерла возле листа; взгляд преподобного, чей лик обращен к зрителю, задумчив. Н. преклонных лет, у него изможденное, с правильными чертами лицо, волосы светлые, вьющиеся, доходят до плеч, недлинная вьющаяся же клиновидная борода на конце раздвоена. В левом углу кельи сидит (практически на уровне пола) монах в клобуке с книгой в руках, к-рую внимательно читает, напротив у стола на полу лежат сложенные книги. В центре комнаты - 2 голубя клюют зерно. Довершают композицию такие элементы, как полка с книгами и сосудами, распятие на стене и начертанное над ним изображение креста, а также свисающее с потолка барочное украшение, составленное из листьев и плодов; внизу инициалы гравера: «L. T.». В последующих изданиях Патерика в XVIII в., имеющих в своем составе «пристежение» к 3 его частям с Житием Н., помещалась гравюра Тарасевича (К., 1768. Л. 220) или ее упрощенные варианты (в частности, без барочного подвесного украшения - К., 1762. Л. 220, датирована 1745 г.).
Напрямую к гравюре Тарасевича восходит икона, расположенная над ракой Н. в Ближних пещерах лавры. Она была написана после 1842 г. в мастерской Киево-Печерской лавры (иером. Иринарх с учениками) в период работ по созданию образов преподобных при их св. мощах, почивающих в лаврских пещерах. Изображение на иконе достаточно хорошо детализировано (отдельные элементы опущены, напр. барочное украшение, строения, которые видны в дверях кельи, другие, как подвесной крест, изменены - представлен массивный крест на подножии). Но в целом оно заметно проигрывает в мастерстве своему протографу. В 1829 г. над гробницей Н. была помещена устроенная старанием Московского общества истории и древностей российских бронзовая позолоченная мемориальная доска: под киворием, образованным архитектурными колонками и облачным сводом с символическим изображением Всевидящего Ока, выгравированы слова благодарности Н. над изображением, центром которого является раскрытая книга с текстом «Повести временных лет».
По мнению Д. А. Ровинского, созданное Тарасевичем изображение Н. «послужило мотивом» для ряда гравюр 2-й пол. XVIII - 1-й пол. XIX в. (Ровинский. Словарь гравированных портретов. 1887. Т. 2. Стб. 1351-1352). Однако приведенные далее Ровинским гравюры с единоличным образом Н. представляют собой отдельную, обособленную от традиции лаврской школы линию развития иконографии святого. На примере наиболее ранней такой гравюры Н. Д. Чечулин первым показал независимое от иллюстраций Патерика ее происхождение (Чечулин. 1911), обратив внимание на ее сходство с гравюрой работавшего в сер. XVIII в. венецианского мастера Бартоломео Фолино (Le Blanc Ch. Manuel de l'amateur d'estampes. P., 1856. T. 2. P. 242). Оригиналом для гравюры Фолино стала картина итал. худож. Доменико Фетти «Задумавшийся Архимед» (1620, Картинная галерея, Дрезден; ранее атрибутировалась как работа Хосе де Риберы «Философ», что и отмечено в надписи на гравюре Фолино). Доска с этой работой была приобретена кн. А. М. Белосельским-Белозерским, бывшим рус. посланником в Дрездене (1779-1790), затем она была перегравирована др. мастером (очевидно, М. И. Ф. Шрейером), т. е. послужила основой для создания образа Н. (следы перегравировки отмечаются в части не только дополнения изображения (клобук, надпись), но и в зачистке нек-рых элементов). «Новая» гравюра открыла серию портретов рус. исторических деятелей, изданную кн. Белосельским-Белозерским (в 1790 или в нач. 1791 были поднесены митр. Платону (Левшину), см.: Зарицкая. 2006), в к-рую св. летописец был включен в связи с интересом к нему в век рус. Просвещения, а также, возможно, потому, что князь, принадлежавший к роду Белозерских князей, считал Н. своим земляком (на основании ошибочных данных В. Н. Татищева, см.: Татищев В. Н. История Российская. М., 2005. Т. 1. С. 71). На гравюре Н. показан крупно, по пояс, в сложном ракурсе, сидящим за столом. Сохранившиеся от оригинала такие атрибуты, как земная сфера, песочные часы, зеркало (удалены угольник и циркуль), характеризуют его как средневек. мыслителя, но атрибуты, привычные для подобных изображений в зап. искусстве с XV в., чужды для традиц. картины быта рус. монаха. Н.- седовласый старец с пышной бородой - изображен размышляющим над листом с началом текста; он в высоком клобуке с наметкой, голова склонена над столом, согнутой левой рукой подпирает подбородок, кисть правой опирается о сферу. На столе также чернильница с пером в ней и 2 небольшие книги; монашеские одежды трактованы достаточно вольно (напр., от оригинала сохранились светлые рукава рубашки).
К перегравированной работе Фолино по общему композиционному замыслу близки 2 гравюры пунктиром, выполненные Н. И. Соколовым. Первая была приложена к изданиям «Пантеон российских авторов» (М., 1801) и «Собрание портретов россиян знаменитых» (М., 1824, подарочный экз.) (издатель П. П. Бекетов). Изображение заключено в овал; преподобный - седовласый старец, так же как и у Фолино, с окладистой пушистой белой бородой средней длины, в клобуке, сидит в задумчивости, оперев голову о левую руку (указательный палец приставлен ко лбу), кисть правой руки с пером лежит на свитке, почти наполовину заполненном текстом; проч. атрибуты исключены (известна в копии гравера Д. Степанова, ок. 1816). Вторая гравюра, отличающаяся лишь скругленной формой головного убора, близкой к куколю, вошла в рядовые экземпляры «Собрание портретов россиян знаменитых» (М., 1821-1824) (Ровинский. Словарь гравированных портретов. 1887. Т. 2. Стб. 1351-1352).
Со 2-й пол. XVIII в. в иконописных подлинниках встречается отдельное празднование Н. под 27 окт. В них описание облика святого сходится в основной характеристике, различаясь лишь деталями, которые характеризуют его монашеское делание как летописца. Так, в подлинниках сводной редакции (XVIII в.) говорится: «…преподобного отца нашего Нестора летописца Российского… чудотворца; подобием сед, брада аки Богословля (ап. Иоанна Богослова.- Э. Ш.) не раздвоилась, на плечах клобук, в руке перо, а в левой книга и четки, ризы преподобническия» (Филимонов. Иконописный подлинник. С. 180). В подлиннике 20-х гг. XIX в. из собрания М. П. Погодина: «Сед, брада аки у Богослова, а не раздвоилась, не плешив, на плечах клобук, в руке перо, а в левой лестовка, риза преподобническая, без схимы» (РНБ. Погод. № 1931. Л. 55). В пособии для иконописцев 1910 г. о внешности святого сказано: «Типом русский… скончался 40 лет от роду в 114 году в сане диакона. Лицом худ от поста; имел большую бороду, с проседью; на голове клобук и мантия; по подряснику подпоясан кожаным поясом. В руках книга и перо. Писать его следует в малой деревянной келье с малым окошком, сидящим на простой скамье за деревянным столом и пишущим историю. В руку также можно ему давать хартию с надписью: «Се повести времянных лет, откуда пошла есть русская земля, кто в ней первее поча княжити и откуда русская земля стала есть. Се начнем повесть сию»» (Фартусов. Руководство к писанию икон. С. 58).
Изображение Н. включено в состав Киево-Печерских святых, предстоящих образу Божией Матери «Печерская». На иконе Кирилла Уланова (впосл. игум. Корнилий) (1724, ГВСМЗ), происходящей из суздальского Ризоположенского мон-ря, Н. представлен в правой группе святых (за прп. Феодосием Печерским) последним в верхнем ряду; облачен в рясу, мантию, куколь лежит на плечах. Данная композиция была сформирована под влиянием Киево-Печерского патерика (К., 1661, 1702), включающего тексты Житий 39 святых, изображения к-рых и вошли в композицию (см.: Подписные иконы иконы XVII - нач. XX в. в собр. Владимиро-Суздальского музея-заповедника: Кат./Сост.: М. А. Быкова, Е. И. Чижикова. Владимир, 2009. С. 62-63).
Очевидно, в 80-х гг. XVII в. на фоне установления почитания Собора Печерских чудотворцев происходит сложение развитого варианта иконографии, связанной с общим празднованием этим святым. Разработанная в лавре композиция «Собор Киево-Печерских святых» в классическом виде является систематически представленным отражением картины святости, центром которой стали лаврские пещеры. Именно с этой композицией связано одно из ранних упоминаний Н. в иконописном подлиннике. Так, в Строгановском толковом иконописном подлиннике кон. XVIII в. содержатся имена 130 преподобных (под днем празднования Собору), где среди подвижников Ближних пещер имеется св. диакон с именем Нестор, к-рый «рус аки Флор, в[л]асы с ушей, в стихаре киноварь, испод лазорь, в правой руке кадило, левая рука к сердцу, на левом плече уларь [орарь]» (БАН. Строг. № 66. Л. 311, «правая страна» (относительно предстояния образу «Успение Богородицы»), 17-й; тот же порядок святых приведен в Клинцовском подлиннике, см.: Ровинский. Народные картинки. Кн. 4. С. 762). Указание в описании на диаконский сан и перечисление только его атрибутов без к.-л. упоминания о труде летописца затруднили идентификацию образа святого как Н., в частности в своде рус. святых Г. В. Маркелова. Тем не менее именно у этого святого в сохранившихся памятниках с изображением «Собора Киево-Печерских святых» встречаются при имени надписи как «Диакон», так и «Летописец».
В этой композиции на эстампах и иконах XVIII - нач. ХХ в. Н. изображают в группе святых, чьи мощи почивают в Ближних пещерах лавры, за прп. Антонием Киево-Печерским, в 7-м снизу ряду, в центре пятерицы преподобных, объединенных подвигом затворничества: Сисоя Затворника, Феофана Затворника, Н., Анании Затворника и Онисима Пустынника. В памятниках, следующих традиц. схеме иконографии, сохраняется визуальная парность образа Н., представленного вполоборота к среднику (или фронтально), и обращенного к нему, т. е. от центра, прп. Феофана. Так, порядок следования имен, приведенный Ровинским на гравюре почаевского мастера 2-й пол. XVIII в. Иосифа Гочемского (Ровинский. Народные картинки. Кн. 3. С. 621. № 1505), повторяется и в работах др. мастеров, напр. на гравюрах московского мастера Мартина Нехорошевского (сер. XVIII в. Там же. № 1509), Иоанна Кончаковского (1771/74; Там же. № 1510) и ее копии Герасима Проценко (1821; Там же. С. 623. № 1511) и др. (Там же. № 1512-1518; Кн. 4. С. 761. № 1505а; С. 761-763. № 1517; самые ранние из к-рых датированы кон. XVII в. (грубой работы, на нижнем поле следы счищенных надписей) и 1-й пол. XVIII в. (без монограммы гравера) - Там же. С. 623. № 1506; № 1507). Однако в ряде случаев уже на ранних гравюрах встречаются отклонения от классической схемы: напр., на киевской гравюре работы Василия Белецкого (1751; 1756 - РГБ; Там же. № 1508) «Нестор Диакон» изображен 2-м от центра, обращенным к прп. Анании, к-рый здесь представлен также в диаконском облачении и с подписью: «Диакон».
На нижнем поле созданной в 80-х гг. XVII в. в Оружейной палате Московского Кремля иконе-раме для образа «Успение Богородицы Киево-Печерской» (из иконостаса над гробницей царевны Софии Алексеевны в Смоленском соборе Новодевичьего мон-ря, ГИМ) среди избранных Киево-Печерских святых имеется вероятное изображение Н. (см.: Образы рус. святых в собр. Исторического музея / ГИМ; авт.-сост.: Л. П. Тарасенко. М., 2015. С. 152-155. Кат. 38). Предположительность атрибуции святого как Н. связана с наличием при имени Нестор (без эпитета), рядом с чином преподобного, указания на игуменский сан; преподобный показан в монашеском облачении, с куколем на голове, держащим на правой руке кодекс, левая в молении. Выбор образов преподобных - предстоящие «Успению Богородицы Киево-Печерской» Антоний и Феодосий, в клеймах на нижнем поле Моисей Угрин, Алипий Иконописец, Нестор и Иоанн Милостивый соответствует иконам с изображением Печерских чудотворцев из состава святых XI-XII вв.; но даже в их расширенный состав образ Н. не входит, но включен игумен прп. Никон. Впрочем, можно с осторожностью предположить, что на данном памятнике изображение кодекса на руке святого с именем Нестор, к-рый показан в сопоставлении с работающим над иконой в келье прп. Алипием, вызвано желанием художника указать т. о. на труды летописца.
Традиционное для иконописи, следующей канонам визант. и древнерус. живописи, изображение Н. вошло в композицию «Все святые, в земле Русской просиявшие», разработанную мон. Иулианией (Соколовой) под рук. свт. Афанасия (Сахарова) в 30-х гг. XX в. (иконы из ТСЛ, СДМ). Н.- старец с длинной бородой - стоит в группе чудотворцев Ближних пещер в 1-м ряду. На его род занятий как летописца указывает раскрытая книга, к-рую он держит перед собой.
В монументальной живописи, согласно описи 1877 г. и зарисовкам швед. худож. К. П. Мазера (1852), в ц. прп. Феодосия в Дальних пещерах Киево-Печерской лавры образ Н. находился на юж. стене среди 19 выполненных масляными красками фигур святых, рядом с преподобными Сисоем Схимником и Ахилой Диаконом (Опись 1877 г. Л. 43 об.).
Изображение Н. вошло в сонм рус. святых, представленных в декорации Владимирского собора в Киеве (1885-1896). В. М. Васнецов, руководствуясь иконографией Н., пишущего за столом, создал в живописной стилистике модерна запоминающийся образ на зап. грани крещатого столба (2-го с вост. стороны), между сев. и центральным нефами (эскиз, 1885-1893, ГТГ). Художник представил летописца сидящим за высоким пюпитром так, что его фигура возвышается, занимая все видимое пространство узкой кельи с окном за спиной святого, из к-рого открывается пейзаж, напоминающий вид лавры от Днепра. Сам Н. изображен занятым написанием текста в кодексе. Он представлен седовласым старцем с большой залысиной в области лба, с длинной, сужающейся книзу и разделенной на неск. прядей бородой. Вариант этой работы акварелью Васнецов создал в 1919 г. (ГТГ); он отличается высветленным колоритом, на стене кельи справа в медальоне - образ ангела.
В 1902-1910 гг. худож. И. С. Ижакевич осуществил в Киево-Печерской лавре роспись трапезной палаты Трапезной ц. во имя преподобных Антония и Феодосия Киево-Печерских. Образ Н., представленный среди Киево-Печерских святых, при всей самостоятельности иконографического решения напоминает изображение во Владимирском соборе в Киеве. В варианте Ижакевича Н. показан в своей келье, в рост, в повороте влево, читающим свиток в правой руке, 2-й лист, лежащий на столе, он придерживает пальцами левой руки, словно сравнивая тексты. В конечном варианте росписи были опущены некоторые элементы композиции, представленные на эскизе и свидетельствующие о наблюдательности художника. Так, на эскизе запечатлены достоверно переданные детали монашеского быта, напр. лежащий на лавке куколь (часть полного, «выходного» облачения), рядом с лавкой - упавший пояс, на столе - четки (в росписи оставлены только четки); сам же Н. представлен по-келейному - в скуфейке на голове (в росписи - с непокрытой головой, с залысиной); борода с выбившимися прядями пышная, длинная, разделена на конце надвое, белоснежная, что сближает характеристику святого с образом работы Васнецова (в росписи форма бороды сохранена, но она рыжеватая, с редкой проседью). Т. о., предметы из облачения служили своеобразными акцентами, дополняющими атмосферу полной погруженности монаха в работу. Хромолитография с этим изображением Ижакевича вышла в свет в изд-ве П. Плахова (К., 1903); на листе этого издания Н. представлен вместе со св. Ефремом, еп. Переяславским (отпечаток в собрании Ф. Р. Комарова). Образ преподобного в росписи палаты Трапезной ц. лег в основу его изображения на аналойной иконе (НКПИКЗ). Менее известен еще один, 3-й вариант изображения Н. работы Ижакевича др. композиционного решения (горизонтального формата), но также со многими бытовыми подробностями (опубл. в ж. «Нива». 1914. № 18). В росписи храма ц. Всех святых над Экономическими воротами Киево-Печерской лавры (1905-1906) образ Н. на оконном откосе исполнен учеником Ижакевича А. Павленко в живописной стилистике, близкой к модерну. К тому же типу изображения Н., пишущего сидя за столом, относится картина худож. П. А. Веденецкого (1766-1847) «Образ Нестора, летописца Российского» (Нижегородский гос. и историко-архитектурный музей-заповедник).
Отдельный вариант иконографии Н. представлен работой В. Д. Поленова (1882, Гос. историко-художественный и литературный музей-заповедник «Абрамцево»). На иконе, написанной для иконостаса ц. Спаса Нерукотворного в Абрамцеве, Н. показан в рост, в легком повороте влево, пишущим в небольшой книге, к-рая лежит на его левой руке. У него каштановые волосы, большая залысина на лбу. В противоречие с житийной традицией художник изобразил Н. не диаконом, а иереем, включив в состав его облачения (мантия, подрясник) епитрахиль, на плечах лежит куколь. В стенописи галереи рус. святых в Почаевской Успенской лавре, созданной в академическом стиле иеродиаконами Паисием и Анатолием (живопись кон. 60-х - 70-х гг. XIX в., поновлена в 70-х гг. XX в., ок. 2010) Н. входит в группу святых XII в. Он с куколем на голове, в схиме, в руках перед собой держит увесистый том в переплете. В росписи фасадов восстановленного Успенского собора Киево-Печерской лавры (проект росписи 1999 г.; под рук. Н. И. Слипченко, О. Е. Мамолат, художники-реставраторы С. Н. Баяндин, Ю. А. Гузенко), ориентированной на живопись кон. XVII - сер. XVIII в., на фронтонах сев. фасада Н. размещен среди 12 изображений других святых. Фронтально в рост в паре с прп. Алипием Иконописцем Н. изображен на фреске ц. прп. Илариона Великого Оптиной пуст. (2004). В 2011 г. на крепостной стене обители был выполнен мозаичный образ Н. (худож. И. И. Бурлаков) в Абалакском Знаменском мон-ре.
Галерею скульптурных изображений Н. открывает образ летописца в ряду просветителей на памятнике работы «Тысячелетие России» в Вел. Новгороде (1862, скульптор М. А. Чижов), где он предстает в полный рост длиннобородым старцем с заострившимися чертами лица и иссушенной плотью под складками широких монашеских одежд, держащим в левой руке объемный том. На портрете, созданном М. М. Антокольским (1889, мрамор, ГРМ; 1890, бронза, Омский областной музей изобразительных искусств им. М. А. Врубеля; 1892, Киевская картинная калерея), Н.- монах, занятый писательским трудом. В 1982 г. на центральной лаврской улице была открыта мемориальная доска Н. (скульптор А. С. Фуженко). Неск. памятников Н. было установлено в 80-90-х гг. XX в.: в 1988 г.- в скверике напротив входа в Киево-Печерскую лавру (скульптор Ф. Согоян, архит. Н. И. Кислый), в 1992 г., в Прилуках (скульптор С. Т. Кантур), в 1997 г.- в Любече (в память съезда рус. князей в этом городе в 1097). В последние годы памятники Н. установлены в 2007 г. в Киеве, на ул. Фрометовской, 2 (скульптор П. В. Глемязь); в 2017 г. в Борисполе Киевской обл. (скульптор А. Яценко) и др.